Татиана (Грибкова) (1879-1937), монахиня, преподобномученица.
Память 1 сентября, в Соборе новомучеников и исповедников Российских и в Соборе Бутовских новомучеников.
В миру Грибкова Татьяна Ивановна, родилась в 1879 году в деревне Щукино (Ныне г. Москва) Московского уезда Московской губернии в семье крестьянина, который работал извозчиком.
В 1896 году поступила в Казанский Головинский женский монастырь, находившийся в девяти верстах от Москвы.
В 1925 году монастырь был советской властью ликвидирован. После закрытия монастыря вернулась на родину, поселилась у сестры.
Во время жестоких гонений на Русскую Православную Церковь, очередная волна которых пришлась на 1937 год, были оформлены с помощью лжесвидетелей показания, обвиняющие послушницу Татьяну. Двадцатипятилетний коммунист Кузнецов, снимавший в доме Татьяны комнату, написал на неё 13 мая 1937 года донос начальнику НКВД Кунцевского района.
30 мая лжесвидетель был вызван на допрос. Следователь спросил его, что он может сказать о Татьяне Грибковой.
– В доме Грибковой проживаю с октября 1935 года, – отвечал лжесвидетель. – Она в прошлом монашка, в данное время нигде не работает, живет с сестрой, которая работает активно в колхозе. В доме Грибковой проживает четыре семейства, на средства от эксплуатации жилплощади она в большей мере и живет, к тому же занимается кустарным ремеслом – стегает одеяла, её посещает очень много народу… Часто её посещает монашеская публика, посещает её ещё одна гражданка, которая берет у Грибковой литературу, бывают также местные жители, и сама Грибкова по вечерам посещала очень многих, особенно перед религиозными праздниками. Кроме того, она перед религиозными праздниками уезжает в Москву, где посещает всякую поповскую братию и своих бывших монастырских знакомых. Она, повидимому, имеет хорошие знакомства с высшим духовенством, знает архиерея Питирима и других священнослужителей и бывает в таком обществе, где якобы ведутся интимные беседы о том, что скоро должен придти Гитлер. Она бывает осведомлена о тех назначениях попов, которые происходят в Москве в Синоде. Например, об аресте Питирима она говорила: если бы его на Пасху не забрали, то во всех церквях была бы тьма народу. По всем данным, у ней сохранились золотые запасы, так как в первые годы революции она проводила сборы золота на помощь царю Николаю для борьбы за "отечество". Имеет много религиозных книг и брошюр. По своим настроениям она враждебная личность, проводит антисоветские беседы, распускает слухи о приходе антихриста, причем первым антихристом она считает товарища Ленина. Колхозы она считает барщиной; говорила в феврале 1937 года, что туда согнали людей, но лишают их свободы, хлеба им не дают. По вопросу религии она держится определенного мнения, что в скором времени власть должна измениться и религия восторжествует. По отношению вождей партии и правительства она произносила ряд оскорбительных выражений, с заключением того, что поскольку у власти нет наших русских, то, несомненно, они должны предать русский народ…
Несмотря на донос и показания лжесвидетеля, послушница не была тогда арестована.
Ее арестовали 9 августа 1937 года после указа Ежова от 30 июля 1937 года о проведении массовых арестов. Она была заключена в Новинскую тюрьму в Москве, потом в Бутырскую. 10 августа начались допросы.
– Собирали ли вы в 1917 году золото в помощь царю Николаю?
– Нет, не собирала никогда.
– Следствием установлено, что ваш дом посещают различные служители религиозного культа, и в частности из бывшего монастыря. Подтверждаете ли вы это?
– Нет, меня никто не посещает, за исключением того, что раньше посещала меня одна монахиня, моя родственница.
– Следствием установлено, что вы среди населения распространяете религиозную литературу. Подтверждаете ли это?
– Нет, никому религиозной литературы я читать не давала.
– Следствием установлено, что вы систематически ведете антисоветскую агитацию, восхваляете Гитлера. Подтверждаете ли это?
– Это я полностью отрицаю, никакой антисоветской агитации я не проводила.
– Следствием установлено, что вы распространяете разную клевету на вождей советской власти. Подтверждаете ли это?
– Отрицаю. Никакой клеветы я никогда не распространяла.
– Свидетель Кузнецов уличает вас в том, что вы в его присутствии неоднократно высказывали контрреволюционные мысли по адресу советской власти и её руководства. Почему вы это скрываете от следствия?
– Я при нем никогда контрреволюционных мыслей не высказывала. Вообще, я ничего не скрываю, то, что не говорила, то отрицаю…
– Следствием установлено, что вы вели контрреволюционную агитацию среди колхозников. Признаете ли вы себя виновной?
– Виновной себя в контрреволюционной агитации не признаю, так как никогда её не вела.
10 сентября 1937 года тройка НКВД по Московской области приговорила её к расстрелу за "антисоветскую агитацию".
Расстреляна 14 сентября 1937 года на полигоне Бутово под Москвой и погребена в безвестной общей могиле.
17 июля 2002 года причислена к лику святых новомучеников Российских постановлением Священного Синода для общецерковного почитания.
Память 1 сентября, в Соборе новомучеников и исповедников Российских и в Соборе Бутовских новомучеников.
В миру Грибкова Татьяна Ивановна, родилась в 1879 году в деревне Щукино (Ныне г. Москва) Московского уезда Московской губернии в семье крестьянина, который работал извозчиком.
В 1896 году поступила в Казанский Головинский женский монастырь, находившийся в девяти верстах от Москвы.
В 1925 году монастырь был советской властью ликвидирован. После закрытия монастыря вернулась на родину, поселилась у сестры.
Во время жестоких гонений на Русскую Православную Церковь, очередная волна которых пришлась на 1937 год, были оформлены с помощью лжесвидетелей показания, обвиняющие послушницу Татьяну. Двадцатипятилетний коммунист Кузнецов, снимавший в доме Татьяны комнату, написал на неё 13 мая 1937 года донос начальнику НКВД Кунцевского района.
30 мая лжесвидетель был вызван на допрос. Следователь спросил его, что он может сказать о Татьяне Грибковой.
– В доме Грибковой проживаю с октября 1935 года, – отвечал лжесвидетель. – Она в прошлом монашка, в данное время нигде не работает, живет с сестрой, которая работает активно в колхозе. В доме Грибковой проживает четыре семейства, на средства от эксплуатации жилплощади она в большей мере и живет, к тому же занимается кустарным ремеслом – стегает одеяла, её посещает очень много народу… Часто её посещает монашеская публика, посещает её ещё одна гражданка, которая берет у Грибковой литературу, бывают также местные жители, и сама Грибкова по вечерам посещала очень многих, особенно перед религиозными праздниками. Кроме того, она перед религиозными праздниками уезжает в Москву, где посещает всякую поповскую братию и своих бывших монастырских знакомых. Она, повидимому, имеет хорошие знакомства с высшим духовенством, знает архиерея Питирима и других священнослужителей и бывает в таком обществе, где якобы ведутся интимные беседы о том, что скоро должен придти Гитлер. Она бывает осведомлена о тех назначениях попов, которые происходят в Москве в Синоде. Например, об аресте Питирима она говорила: если бы его на Пасху не забрали, то во всех церквях была бы тьма народу. По всем данным, у ней сохранились золотые запасы, так как в первые годы революции она проводила сборы золота на помощь царю Николаю для борьбы за "отечество". Имеет много религиозных книг и брошюр. По своим настроениям она враждебная личность, проводит антисоветские беседы, распускает слухи о приходе антихриста, причем первым антихристом она считает товарища Ленина. Колхозы она считает барщиной; говорила в феврале 1937 года, что туда согнали людей, но лишают их свободы, хлеба им не дают. По вопросу религии она держится определенного мнения, что в скором времени власть должна измениться и религия восторжествует. По отношению вождей партии и правительства она произносила ряд оскорбительных выражений, с заключением того, что поскольку у власти нет наших русских, то, несомненно, они должны предать русский народ…
Несмотря на донос и показания лжесвидетеля, послушница не была тогда арестована.
Ее арестовали 9 августа 1937 года после указа Ежова от 30 июля 1937 года о проведении массовых арестов. Она была заключена в Новинскую тюрьму в Москве, потом в Бутырскую. 10 августа начались допросы.
– Собирали ли вы в 1917 году золото в помощь царю Николаю?
– Нет, не собирала никогда.
– Следствием установлено, что ваш дом посещают различные служители религиозного культа, и в частности из бывшего монастыря. Подтверждаете ли вы это?
– Нет, меня никто не посещает, за исключением того, что раньше посещала меня одна монахиня, моя родственница.
– Следствием установлено, что вы среди населения распространяете религиозную литературу. Подтверждаете ли это?
– Нет, никому религиозной литературы я читать не давала.
– Следствием установлено, что вы систематически ведете антисоветскую агитацию, восхваляете Гитлера. Подтверждаете ли это?
– Это я полностью отрицаю, никакой антисоветской агитации я не проводила.
– Следствием установлено, что вы распространяете разную клевету на вождей советской власти. Подтверждаете ли это?
– Отрицаю. Никакой клеветы я никогда не распространяла.
– Свидетель Кузнецов уличает вас в том, что вы в его присутствии неоднократно высказывали контрреволюционные мысли по адресу советской власти и её руководства. Почему вы это скрываете от следствия?
– Я при нем никогда контрреволюционных мыслей не высказывала. Вообще, я ничего не скрываю, то, что не говорила, то отрицаю…
– Следствием установлено, что вы вели контрреволюционную агитацию среди колхозников. Признаете ли вы себя виновной?
– Виновной себя в контрреволюционной агитации не признаю, так как никогда её не вела.
10 сентября 1937 года тройка НКВД по Московской области приговорила её к расстрелу за "антисоветскую агитацию".
Расстреляна 14 сентября 1937 года на полигоне Бутово под Москвой и погребена в безвестной общей могиле.
17 июля 2002 года причислена к лику святых новомучеников Российских постановлением Священного Синода для общецерковного почитания.
Биографические материалы в интернете:
